Говоря о фильмах с драками, "Неоспоримый 3” (Undisputed 3) является продолжением фильма о тюремном бойцовском турнире. Что хорошего в "Неоспоримых”, так это то, что каждый фильм был лучше предыдущего. Скотт Эдкинс возвратился в роли Бойка, "плохого парня” из "Неоспоримого 2”, которого победил Джордж Чемберс (Майкл Джей Уайт). Страдая от травмы колена, полученной после боя с Джорджем, Бойка стал уборщиком и больше не дерётся. Но когда подходит очередь нового турнира, в котором примут участие лучшие бойцы мирового масштаба, Бойка должен постараться и доказать себе, и остальным, что действительно является самым лучшим бойцом в мире.

Я провёл несколько часов с Ларнэллом Стоувэлом, хореографом и координатором трюков в "Неоспоримом 3”. Ларнэлл занимался этим делом довольно долго и использовал свои знания боевых искусств и намётанный глаз для того, чтобы в "Неоспоримом 3” преподнести зрителям такие бои, какими бы они хотели их видеть.

Ларнэлл рассказал мне о том, как он начинал, о своей точке зрения на современные сцены поединков и о том, как они снимаются, о травмах на съёмочной площадке, хореографии боя, о своей работе над "Другими парнями” (The Other Guys) с Уиллом Ферреллом и Марком Уолбергом, о "Механике” (The Mechanic) с Джейсоном Стэттэмом и о многом другом.

Зрителям будет интересно узнать о том, что стоит за созданием отличных поединков. Надеюсь, ребята, интервью вам понравится.

Расскажите мне, с чего началась Ваша карьера координатора трюков.

Стоувэл: Всё началось с того, что, будучи в Новом Орлеане, я связался с человеком по имени Чак Джеффрис. Тогда я участвовал в соревнованиях по боевым искусствам: NASCA, NBL, SKI, USKA, награды, чемпионаты и так далее. Несколько моих приятелей проходили пробы для сериала "Смертельная битва: Завоевание” (Mortal Kombat: Conquest). В то время, для многих парней, как я, стремящихся как-то изменить свою жизнь, это была хорошая возможность. Нескольких моих друзей выбрали для сериала. Сразу после этого координатор трюков по имени Джон Медлен выбрал нескольких соперников. За неделю до того, как я должен был идти на пробы, я порвал связки лодыжки, но всё равно пришёл к нему, чтобы узнать, чем именно они занимаются, а им как раз нужны были каскадёры. Это и стало отправной точкой, и я сказал себе: "Да, думаю, этим я и хочу заниматься всю свою жизнь”. Один из моих друзей, которого звали Джон Валера, был там. Его тоже выбрали. Они уехали во Флориду и работали над сериалом около двух месяцев, заработали целую кучу денег. Нужно учесть, что тогда они были детьми. Им было приблизительно по восемнадцать, девятнадцать, двадцать лет, а мне – где-то двадцать один, двадцать два года. Узнав, сколько они заработали, я сказал себе: "Ладно, надо этим заняться. Надо попробовать самому”. Возвращаемся к Чаку Джеффрису. Когда я вернулся назад в Новый Орлеан, фильм "Блейд” уже вышел, и я узнал, что Чак Джеффрис был одним из координаторов поединков. Я тоже афроамериканец. Узнав, что это сделал мой "брат”’, я отследил его в интернете и послал ему письмо по электронной почте, просто, чтобы представиться. Он был очень добр и ответил мне. К тому времени, когда я заключил с ним контракт, "Блейд” собрал крупную сумму, и велись переговоры о второй части. Само собой, я выслал ему несколько роликов со своими боями на соревнованиях, которыми, оглядываясь назад, впечатлить координатора поединков или координатора трюков очень сложно. Они смотрят, как ты посреди ринга наносишь удары ногами, двигаешься и делаешь то, что в большинстве своём необязательно делать экранному бойцу. Исключением являются те случаи, когда ты правильно обучен тому, как превратить те же самые удары ногами и движения в кинематографический бой. Многие на такое не способны. Вот почему лишь некоторые бойцы, пытающиеся попасть в киноиндустрию, добиваются успеха.

По роду работы Вам приходится брать уроки, например уроки киномастерства?

Стоувэл: Некоторые люди пытаются, но для этого им необходимо найти человека, желающего их обучать, помогать им, взять большой талант и превратить его в большой киноталант. Иногда нам попадаются такие люди. Иногда они сами нас находят. Например, члены моей группы – самые талантливые. Некоторые развивали свой дар годами, тренировались и стали каскадёрами и бойцами, одними из лучших в мире. Чаще всего мы работаем над крупными блокбастерами, иногда – в небольших фильмах. Но все эти парни могут преобразовать свой врождённый талант бойцов в отличные кинематографические бои. Кратко говоря, я хотел принять участие в "Блейде 2”, но, к сожалению, Чак над ним не работал, неизвестно по какой причине. Тогда я уже уволился с работы, сел на "грейхаундовский” автобус и приехал в Лос-Анджелес. Это было как раз тогда, когда у него дела не очень хорошо складывались. Но я уже был там. С того момента я занялся тем, чем занимается любой другой каскадёр: участвовал в съёмках, работал в независимых, короткометражных и студенческих фильмах. Я просто хотел попасть на экран, пытаясь выйти за рамки элементарного бандитского образа. Да уж, с банданой на голове, в безрукавке, размахивая пистолетом из стороны в сторону – я до усрачки напугаю многих людей, но, в конечном счёте, это окупилось. Это помогло мне заслужить немного доверия, немного уважения, заполучить для своего резюме несколько имён координаторов трюков. Само собой, начав вращаться в кругу боевых искусств, я продолжать рыскать в поисках новых, более продвинутых возможностей. Во всяком случае, несколько лет спустя, поняв, что каскадёрское дело это неплохо, но мне по душе более творческое занятие, я решил из каскадёра стать хореографом поединков. По правде говоря, это случилось лет пять или шесть назад. Самым большим моим испытанием стало создание короткометражки с персонажем комиксов, которого я придумал. Да, у меня насчёт этого бзик. Признаю. Сидя без работы от шести до восьми месяцев, я создал своего персонажа по имени Сталь (Steel). Я использовал остатки денег, пособия по безработице, всё, что только мог, лишь бы создать этого персонажа, и так случилось, что для этого дела я нашёл художника. Мне хотелось сделать свой собственный комикс, но потом я сказал сам себе: "Принимая во внимание Голливуд, надо, чтобы зрители увидели нечто большее, чем они могли себе представить. Я пойду дальше и сделаю короткометражный фильм, не буду говорить об этом, а дам людям увидеть то, что я пытаюсь до них донести”. Я подумал про себя: "Итак, кто же будет играть главную роль?” Естественно, денег у меня не было и не было того, кто бы ради такой работы согласился потратить два месяца своего свободного времени. Поэтому я себе сказал: "Я возьмусь за дело и сыграю роль, ведь я хорошо знаю своего персонажа”. Я снял фильм. Получилось отлично. Мы приняли участие в кинофестивале. Фильм был номинирован семь раз и получил различные награды. Я выиграл награду "Восходящая звезда боевиков”. Я выиграл награду за "лучший бой”. Он каким-то образом "засветился” в интернете, и вызвал огромный ажиотаж, именно тогда люди начали со мной связываться и говорить мне, чтобы я попробовал сделать из него полнометражный фильм. Поэтому я был очень осторожен – надо было не дать фильму особо распространиться по сети. Благодаря моей короткометражке на меня обратили внимание эти парни, я уже с ними тренировался, просто по выходным, проводя по субботам трёхчасовые тренировки и занятия по хореографии боя. Разумеется, после того, как они увидели фильм, они меня пригласили, и я стал частью команды, а остальное это уже история.

Теперь, когда Вы из координатора трюков превратились в координатора поединков, Вам присылают сценарии, и на их основе Вы работаете, или Вам просто говорят, что хотят сделать сцену боя там-то и там-то, и вот такой длины?

Стоувэл: По-разному. Иногда в сценарии в точности описано, каким должен быть бой. Могут присутствовать сюжетные моменты внутри самого боя, к которому мне надо придумать хореографию. Скажем, к примеру, что бой состоит из восьми частей. В первой части может быть пятнадцать движений, состоящих из ударов кулаками, ногами, локтями, чем угодно, но по сюжету у главного героя сломана рука и драться он может только одной. Затем ему надо будет достать пистолет. Проще говоря, я включу этот момент, например, в четвёртую часть. Ему ломают руку. Тогда в седьмой части он начнёт доставать пистолет. В восьмой он наконец-то достанет его целиком и застрелит "плохого парня”. Вот как обычно происходит. Но иногда вам может достаться сценарий, в котором просто написано "они дерутся”. Тогда вам по-настоящему надо использовать творческий подход. Чаще всего так происходит с низкобюджетными фильмами. К примеру, в "Неоспоримом 3” было немного таких моментов, которым приходилось следовать. У меня были развязаны руки, и я волен был создавать любые элементы, которые бы мне хотелось вставить в бой. Таким образом, всё, что вы видите, когда сами смотрите фильм, было придумано в бою. Вот и всё. Они просто позволили мне немного повеселиться.

Правда, что работая с таким мастером боевых искусств, как Скотт Эдкинс, Вы также работали и с Джейсоном Стэттэмом в "Механике”?

Стоувэл: На самом деле я там работал как каскадёр. Режиссёром второго актёрского состава был парень по имени Дейв Лич, один из владельцев компании 87eleven. Нун Орсатти, координатор трюков, был одним из тех, кто с также ним работал. Чэз Таховски, Джон Валера, Сэм Харбрейк – все они сотрудничали с ним, сосредотачивая внимание на подлинной хореографии боя. Меня задействовали как каскадёра. В тех случаях, когда я работаю каскадёром, я не вмешиваюсь в происходящее, не указываю, как наносить удары руками или ногами. Мне часто приходится заниматься подобными делами. Но кто бы ни работал над проектом, мы все поддерживаем друг друга.

Когда Вы создаёте хореографию для боя с актёрами, которые на самом деле являются бойцами, они как-то влияют на создание или просто слушают то, что им говорят?

Стоувэл: Сильно влияют. Приведу самый лучший пример – возьмём Скотта Эдкинса. Феноменальный боец. Он словно оживший причудливый персонаж из видеоигры. Мне в нём нравится то, что он позволял мне самому заниматься хореографией и был рад всем моим наработкам, в основном потому, что я его подталкивал. Я говорил: "Хорошо, я видел твои движения, но как насчёт чего-нибудь нового, чего-нибудь такого, чего до сих пор не было в фильме”. Или пытался держаться подальше от того, что делал этот актёр и разработать нечто совершенно новое. Думаю, зрители ждут и заслуживают на это. У бойцов может быть свой "коронный” удар, "коронное” движение, что-то запоминающееся, и я могу его не использовать. А если использую, то преподнесу его по-другому, так, как его ещё никто не видел. Если у них есть опыт в боевых искусствах, это мне помогает. Я сажусь и смотрю где их сильные стороны, а где слабые. Я держусь подальше от их слабостей, но, если смогу и найду свободное время на обучение их чему-то новому вдобавок к их имеющимся навыкам, то с таким же успехом использую и эту новинку.

В "Неоспоримом 3” были различные боевые стили: у вас был парень-капоэйрист против кикбоксёра. На это уходит вдвое больше времени? И сколько времени занимает планировка?

Стоувэл: Планирую как-то так: если у меня есть график и первый боец это боксёр, а второй – парень, владеющий джиу-джитсу, я смотрю на расписание и стараюсь придумать хореографию для тех боёв, которые идут первыми. Если в некоторых боях у меня больше вдохновения, тогда на создание всего боя уходит буквально день или два. Но потом мне надо показать всё актёрам, отснять, взглянуть, что получилось. Я буду считать это первым заходом. Просмотрев запись, я продолжаю: "Нормально, но я могу поменять вот это, и сделать лучше”. Я делаю второй заход, режиссёр видит, одобряет и говорит: "Эй, мне понравился бой, он уже готов”. С таким раскладом на бой обычно уходит максимум день или два. Но это время зависит о того, насколько быстро актёру удастся освоить движения. Бывает, что их не могут выполнить на таком уровне, какой мне хотелось бы видеть в фильме. Тогда за выделенное до начала съёмок время мне приходится возвращаться и немного подправлять хореографию, чтобы она соответствовала их физическим возможностям и тому, с чем они смогут справиться.

Как Вы справляетесь с травмами?

Стоувэл: Это забавная история. Травмы. Я расскажу занятную вещь о "Неоспоримом 3”, многие этого не знают. В самый первый день я встретился со Скоттом в спортзале. За ночь до полёта мы с ним повидались и были очень взволнованы, были готовы на следующий день заняться работой, попасть в спортзал к болгарским каскадёрам и начинать творить. У меня было так много идей. Я просто не мог его дождаться и начать работу. Он заходит и здоровается с парнями. Мы на полу, разминаемся и прочее, и тут он пробегает мимо по пружинящему полу, делает небольшой кувырок, для того, чтобы немного расслабиться. На следующей попытке он подвернул лодыжку. Не прошло даже семи минут разминки, а он уже хромает. Я сидел и говорил сам себе: "Дерьмо. Я в такой заднице. Потерял зря время и всё такое”. Но он настоящий боец. Я это признаю. Он работал с растянутыми связками лодыжки, изучая всю хореографию. Если попадалось какое-нибудь движение, в котором ему надо было прыгать или что-то подобное, мы его пропускали и переходили к вещам попроще: к ударам руками, ногами, локтями, ныркам, контратакам, захватам, чтобы он таким образом мог разработать хореографическую память. Прошло пять дней, его лодыжка зажила, и он снова мог делать кувырки. Но когда у вас только две недели, пять дней кажутся вечностью потому, что ты из-за этой травмы не видишь свой бой на полной скорости. На следующей неделе он уже был способен выполнять всё максимально быстро, но потом такая же беда произошла с капоэйристом. Однажды он пришёл, они со Скоттом, наконец, встретились, и я сказал: "Ладно, это будет ещё тот бой. Не могу дождаться, чтобы посмотреть, как хореография выглядит целиком”. Итак, мы занялись хореографией с Марко Зарором, главным злодеем фильма, и Илромом Чоем, корейским бойцом, отрабатывая предварительную версию их боя. Они были на одной стороне комнаты, а на другой стороне комнаты были Скотт и Латиф [Краудер]. Я услышал: "Эй, Ларнэлл, зацени!” Я оглянулся. Они пытались показать мне движение, которое мне было нужно. Латиф начал: "Ок, готов? Три, два, один, начали! Ааааааа!!!” И Латиф подвернул лодыжку. О Латифе я больше волновался потому, что у него осталось только четыре дня до съёмок этого боя. У нас не было столько времени, как в случае со Скоттом. У Скотта перед съёмками его первого боя в действительности было три недели.

А его движения, Латифа, наверное, самые акробатические во всём фильме?

Стоувэл: Да, это меня и беспокоило. Я сказал тогда: "Ну, всё, бою, скорее всего, кранты”. Но, к счастью, всё обошлось, и Латиф был готов за день до съёмок. Он даже мог делать всё с максимальной скоростью. Он немножко себя сдерживал, но я знал, что к моменту съёмок он будет готов, и нам не придётся ничего вырезать или жертвовать какими-то движениями из-за травмы. Это было супер.

Современный кинематограф развивается так, что много тросов и мало настоящих драк, но Вы всё равно заняты работой. Вам, несмотря ни на что, удаётся находить работу, связанную с трюками и боями, не так ли?

Стоувэл: Ну, здесь вот какое дело. Я бывал за кулисами. Я был какое-то время действительно неприметным. Под словом неприметным я имею в виду, что иногда я был одним из толпы, просто одним из каскадёров. Может быть, вы когда-то брали интервью и могли заметить меня, собирающего маты, мол, это Ларнэлл. В этом весь бизнес. Иногда у тебя нет постоянной работы, а иногда уходит не один месяц на хореографию, начало производства, а затем – на съёмки фильма от двух до шести месяцев. Иногда ты просто один из тех, кто выбегает, получает удар, падает на землю, и это является моей работой в данный конкретный день. Но со времён "Неоспоримого” дела наладились. Это один из моих отдельных фильмов, в котором я указан в титрах как хореограф поединков. Я рад, что Айзек [Флорентайн], New Image и все остальные решили написать моё имя в начальных титрах, а это большая редкость. Их очень впечатлили мои бои. Моим следующим проектом, вероятней всего, будет "Бунраку” (Bunraku). Он выйдет на экраны и станет моим первым хитом.

Как называется фильм?

Стоувэл: "Бунраку”. В главной роли Джош Харнетт. А ещё японская суперзвезда по имени Гакт (Gackt). Он – как японский Майкл Джексон. Это его первый американский фильм. Он популярен как Стивен Чоу или Рэйн. Это будет его американский дебют во второстепенной роли.

О чём он?

Стоувэл: Джош Хартнетт приезжает в город в поисках убийцы своего отца. У Гакта также своя личная цель. Думаю, он хочет выполнить нечто, о чём его дядя или отец попросили перед смертью. Естественно, они объединяются в одну команду и путешествуют вместе, но препятствием у них на пути станут киллеры-бойцы. Это довольно смешно, поскольку Рон Перлман – главарь убийц, а Кевин МакКидд – его правая рука. В сущности, там всего один убийца из десятка, а остальные это каскадёры, которые добавляют экшена. Поэтому драк будет предостаточно. Когда ко мне впервые попал сценарий, я насчитал в нём двадцать восемь боёв.

Солидно.

Стоувэл: Да, и никакого [огнестрельного] оружия не было. Я говорю о боях. Я впервые могу сказать, что доволен, как никогда. У меня простою творческие слюнки текли: "О, Боже мой, не могу дождаться, чтобы взяться за это”. Координатор трюков Клей Барбер, который меня пригласил, сказал мне: "Я понимаю, вокруг уйма других проектов, в которых ты мог бы принять участие, но просто прочитай этот сценарий и потом верни его мне. Думаю, тебе он точно понравиться”. Я прочитал с первой по последнюю страницу и не мог остановиться.

Вестерн с двадцатью восемью боями может стать величайшим фильмом в своём роде.

Стоувэл: Это не обязательно будет вестерн. Просто Джош с Запада. Гакт – с Востока, и они встретились посреди очень интересного места. "Бунраку” это японский кукольный театр. Это бумажный мир, в котором все декорации сделаны из бумаги. Повсюду компьютерная графика. Пару недель назад я, наконец, посмотрел один отрывок. Режиссёра зовут Гай Моше. Это его первый масштабный фильм, спонсируемый Кейтом Калдером. Неважно, что о нём пока знают не многие, но я уверен, что студии чрезвычайно им заинтересуются.

Но ведь события разворачиваются в 1800 году, не так ли?

Стоувэл: Нет, нет, нет. Всё происходит в своём отдельном мире. Нельзя накладывать на него временные рамки. И в рамки определённых декораций или чего-либо другого его также нельзя заключать. Один человек сказал: "Это как "Мулен Руж” с боями”. Игра цвета и фона, но с боевыми искусствами. Такой актёрский состав: Джош Хартнетт, Гакт, Кевин МакКидд, Рон Перлман, Деми Мур, Вуди Харельсон – куда ни глянь – одни звёзды. Я с нетерпением этого жду. Возможно, он станет моим первым фильмом, который покажут в кинотеатрах, и меня укажут в титрах как хореографа поединков. После этого положение вещей должно улучшиться.

В "Других парнях” Вы тоже занимались трюками?

Стоувэл: Да, это было весело. Когда фильм "Другие парни” выйдет на экраны, думаю, он станет хитом. Это комедия. По трейлеру видно, насколько смешным будет фильм, но не видно, сколько будет экшена. А он будет одним из самых интенсивных, которые вы когда-либо видели, от взрывов до великолепных автомобильных погонь. Я там снимусь только в эпизодической роли, но это будет крупная сцена в начале фильма, в которой "Скала” и Сэм Джексон гонятся за нами. Весело было. Сэм как всегда великолепен. "Скала” тоже был очень крут.

Вы ведь до этого работали с Дуэйном над "Сокровищем Амазонки”?

Стоувэл: Да. Я работал с ним над "Сокровищем Амазонки”, но это длилось лишь один день. Я был одним из каскадёров, но некоторые члены нашей команды работали с ним несколько месяцев. Они хорошо с ним сработались, но для меня это стало нашим самым длинным обоюдным сотрудничеством. Было замечательно. Желаю ему всего самого наилучшего. Не могу дождаться, когда он покорит Голливуд в жанре боевиков. У него сейчас два проекта, в которых будет достаточно экшена.

Да, фильм "Быстрее” (Faster) и?..

Стоувэл: Вроде как "Защитник” (Protector) или "Защита” (Protection). Его противником будет Клайв Оуэн или кто-то другой. Нас ждёт нечто интересное. Об этом мне нельзя говорить, иначе сверху спустятся ниндзя и убьют меня.

Значит, у Вас большой экшен-эпизод в начале "Других парней”?

Стоувэл: Да. Большинство происходящего заключается в погонях, нежели в отдельных личностях. Это довольно забавно, учитывая, что моей страстью являются бои. Когда создаёшь бои, зритель привязан к главному герою или злодею, но когда начинаешь использовать компьютерную графику, оружие и взрывы, ваша связь немного прерывается, только немного потому, что вы знаете – однажды наступит момент, когда выйдет дублёр и великолепно отыграет свою роль. Чаще всего это делается из-за страховки – продюсеры не хотят, чтобы их герои пострадали, я понимаю это решение и уважаю его. Но бои получаются замечательными, как, например, в "Неоспоримом 3”, когда нет никаких дублёров. Так вы не теряете связь с персонажами. К счастью, у нас был хороший сценарий, поэтому в боях, которые вы смотрите, был заложен значительный подтекст. Вам хочется посмотреть, сможет ли парень, болтающий без умолку, справиться со своим делом. Когда вы видите плохого парня, искушённого в турнирах, вы думаете: что же он будет делать, если ему попадутся достойные противники? Всё это было выстроено благодаря хорошему сценарию. Теперь от меня зависели хорошие бои, такие, чтобы зрители в конце фильма сказали: "Хорошо, это стоило того”. Люди не должны тратить девяносто или сто двадцать минут своего времени на какую-то фигню. И я подумал: "Дадим им самое лучшее”. Я поставил себе цель сделать все бои эпическими. Надеюсь, мир так их и расценит, когда посмотрит фильм.

Сложно работать с актёрами, которые не снимались в боях? Как Вы думаете, почему сейчас так мало сцен поединков с участием женщин, где они сражаются между собой. Когда я был ребёнком, я помню, что в гонконгских фильмах постоянно были женские бои, но сейчас такого нет.

Стоувэл: Да. Квентин [Тарантино] хорошо постарался несколько лет назад, сняв "Убить Билла” с Умой [Турман]. Он стал одним из тех американских фильмов, которые по-настоящему заслужили уважение, при этом, заработав неплохие деньги. Тем не менее, я его ещё не смотрел. Но у нас есть Джина Карано, которая снимется в фильме Стивена Содерберга "Нокаут” (Knockout). К тому же, она тренировалась вместе с нами. Я говорю "тренировалась”, а Джина уже является тренированным бойцом, имея в виду то, о чём говорил ранее. Надо взять свои обычные тренировки, навыки и выдержку, и превратить их в более подходящие для показа на экране. В бою я могу нанести удар определённым способом, и это сработает, но перед камерой его необходимо наносить мощнее, с преувеличением. Вот это я имел в виду. Ладно, пора возвращаться к женским боям. Я вижу в них потенциал и буду не прочь ими заняться. Студии всегда предоставляют женщинам шанс, но иногда они смотрят на историю предыдущих фильмов. Заработали ли они деньги, и стоит ли давать им ещё один шанс. Это влияет на их решение. Когда ты "засветишься” на экранах и выпустишь достаточное количество хороших DVD-дисков, студии могут обратить на тебя внимание и дать добро, предоставив имеющийся в наличии сценарий для той новенькой, "горяченькой” актрисы, которую они хотели бы видеть. Хороший пример – "Хранители” (Watchmen). Считаю, что женщины там постарались на славу, но вскоре выйдет "Запрещенный приём” (Sucker Punch) с Заком Снайдером. Постановщиком трюков назначили Дэймона Каро. Там было две команды каскадёров, но я не принимал участие и не знаю, какими окажутся бои. Но я уверен, что с моими товарищами по команде и видением человека, работавшего над "300 спартанцами”, "Хранителями”, а теперь "Запрещенным приёмом”, стоит ожидать отличных женских поединков. Может, это откроет двери остальным. Да, нам явно не хватает главного героя женщины, которая бы уверенно стравлялась с врагами и была популярной. В конце концов, со временем всё возвращается на круги своя. Может быть, где-то лежит запылившийся сценарий, который вскоре пустят в дело. Кто знает.

Вы также работали с Джейсоном Стэттэмом в "Механике”. У Вас там была большая роль?

Стоувэл: Нет, маленькая. Очень, очень, очень маленькая. Я появляюсь несколько раз всего на пару секунд. Я снялся потому, что был тогда у себя дома, в Новом Орлеане, а моя команда как раз снимала там фильм, поэтому меня пригласили поработать пару дней. Это был небольшой эпизод, я просто немного подзаработал. Иногда ты пытаешься придумать для фильма отличные бои, а спустя два месяца просто берешь в руки пистолет, тебя взрывают, в тебя стреляют, бьют об землю, и зрители тебя толком не замечают. Временами, между проектами, интересно подобным образом разнообразить свою работу. Сейчас у меня пять или шесть сценариев, которые надо перечитать и выбрать тот, который больше всего мне подойдёт.

Что нового стоит ожидать поклонникам боевых искусств от "Неоспоримого 3”?

Стоувэл: Что им стоит ждать, так это длинных дублей. Когда мы смотрим сериалы или некоторые крупнобюджетные фильмы, они страдают от эпилептически смонтированной хореографии.

Это кошмар. Отстой.

Стоувэл: При просмотре такого боя у вас начнёт болеть голова. Мне жаль хореографов потому, что фактически они вкладывают много усилий в создание отличных поединков, которые потом режутся при монтаже либо редактором, либо режиссёром, либо их слишком затемняют, либо обрезают. Меня расстраивает, когда люди, тратящие большие деньги на подготовку к производству, говорят, что хотели бы видеть отличные и красочные бои, но когда мы даём им готовый результат, они режут его в монтажной на мелкие кусочки. От этого в итоге страдают зрители и мы, поскольку тех же студий или продюсеров в девяти из десяти случаев волнуют только деньги. Они считают, что их формула сработала потому, что фильм принёс прибыль. Но нам от этого толку нет, ведь мы не смогли преподнести вам бой должным образом. Зрителю придётся покупать чёртовы таблетки от головной боли после просмотра боя, состоящего только из шести движений и разрезанного на десять частей.

Большинство проблем появляется после того, как эти парни снимают ручной камерой ради эффекта присутствия. В большинстве таких случаев нельзя разобрать, что происходит на экране.

Стоувэл: Я понимаю, что подразумевается, когда люди говорят: "Я хочу реализма, мне нужен уличный стиль”. Подумайте об уличной драке, которую вам приходилось видеть. Подумайте о том, что вы считаете реализмом. Вы заплатите 10 долларов, чтобы увидеть это на экране? Нет, не заплатите. Это неряшливо. Людей сбивали с ног. Они наносили удары и пропускали их, но вы не дадите 10 долларов, чтобы посмотреть на такое в кинотеатре. Вы жаждете развлечений. Наша задача заключается в том, чтобы предоставить вам реалистичные бои, но преподнести их качественно в визуальном плане. Это зависит от режиссёра, от картинки на экране. Так происходит, если создатели думают об одном и том же: "Эй, парень, сделай мне одолжение, отодвинь камеру немного назад для этого эпизода, чтобы зрителям было видно, как он отнял нож. Он разрезал ему запястье. Затем он развязал шнурок на своем ботинке”. После такого вы поймёте, почему ботинок слетел. Эти небольшие мелкие детали происходят вблизи и чтобы их рассмотреть нам не нужно увеличительное стекло. Иногда очень приятно работать с независимыми режиссёрами потому, что они ценят твоё видение. Временами за своё видение приходится сражаться. Бывает, что тебя понимают: "Эй, ты улучшишь нашу малобюджетную картину”. Тогда твоё мнение ценят больше. Иногда, попав в студию, ты оказываешься только марионеткой и всё, что ты можешь, это обналичить свой чек и сказать, что ты сделал всё, что только мог. Я должен быть готов к этому. К счастью, у меня не было таких проектов, о которых бы говорили: "Это не те бои, которые он обещал. Продажный ублюдок!” Если и будут через пару лет, то я заранее прошу прощения – у меня не было возможности контролировать происходящее. Хорошо, что есть такие небольшие проекты как "Неоспоримый”, к тому же, насколько я знаю, они хотят снять четвертую часть. Надеюсь, я смогу продолжать работу над небольшими проектами вроде этого, в которых моё видение останется нетронутым, на случай того, если в каком-нибудь фильме с бюджетом в 100 млн. долларов у меня будут связаны руки, а руководство будет беспокоиться лишь о тревогах, подростковой драме и прочем. Сами бои их особо не интересуют.

У Вас намечаются какие-нибудь будущие проекты, которых нам стоит ждать?

Стоувэл: Фактически, все проекты, которыми я сейчас занимаюсь, неизвестны большинству. Есть один проект, который меня очень радует. Он не очень высокого уровня, но я уверен, что он шокирует мир. Он называется "Ствол” (Romp). Это андеграундовый персонаж комиксов, придуманный Адамом Поллиной. Снимать тоже будет он. Всё будет происходить в реальном мире, как, к примеру, в "Kick Ass”. Сверхъестественных способностей нет, но уникальность персонажа заключается в том, что у него нет рук. Речь идёт о парне, я уже отснял несколько пробных материалов, рад бы показать, но не могу. Создавать хореографию для такого персонажа очень интересно, поскольку надо обдумывать, как же он может защищать себя, ведь наши руки являются первой линией обороны. Всё, что он делал в жизни, он делал ногами. Мне надо было найти наилучший подход. "Ладно, давайте возьмём айкидо”. Айкидо известно своими инерционными уклонами, захватами и прочим, но как сделать захват, если у тебя нет рук? "Давайте вместо этого используем рот”. Тогда во время удара рукой можно отойти в сторону и хватить ртом за одежду, провести контратаку в шею и сломать её. Разные причины могут заставить меня, как хореографа, подходить к делу более творчески. Такие вещи меня интригуют. Не конфеты, попкорн, пушистый "герой, наносящий удары большой рукой, удары большим коленом”, и не большое количество тросов, компьютерных эффектов, взрывающихся зданий и чего-либо другого. Так обстоят дела. Я понимаю, что иногда вам необходимы такие "большие” фильмы, чтобы о вашем имени узнало больше людей, но временами такие маленькие проекты как "Ствол”, получив финансирование, могут стать культовой классикой и шокировать людей. Может случиться так, что другая студия очнётся и скажет: "Хорошо, нам надо что-нибудь такое”. А потом даст добро и выдаст тот лежащий запылившийся сценарий. Это определённо меня радует. У меня есть ещё два рабочих проекта, к сожалению, я не могу о них рассказывать, но они некоторых шокируют.

Огромное спасибо Ларнэллу Стоувэлу за интервью. Он отличный парень, и поклонникам боевых искусств следует обратить внимание на "Неоспоримый 3”, который выйдет на Blu-Ray/DVD и VOD (видео по запросу) 1-го июня.

Автор: Джордж "El Guapo” Рош
Источник: latinoreview.com
Перевод: EvilDollaR